Творения природы

Первое творение природы, рассматриваемой в космическом аспекте, — махат («большой»). Это принцип универсального неформального порядка, равнозначный проявлению в целом. В его микрокосмическом аспекте его называют чаще буддхи — «интеллект». Благодаря «саттвической» способности появляется возможность однажды прервать магическую связь между природой и духом, отделить то, что происходит из первой, от того, что от века принадлежит последнему. Ведь озарение — это в первую очередь узнавание (пратьябхиджиья). С того мгновения, когда интеллект признает природу, не обусловленную пурушей, цель достигнута.

Так же как цветок отражается в кристалле, буддхи отражает пурушу («Йогасутра» I, 41), но только ребенок может приписать кристаллу качества цветка: когда он шевелится, его изображение шевелится в кристалле, хотя последний остается неподвижным, если цветок красный, в кристалле просвечивает красное, хотя сам по себе он не становится красным. Так, в любой момент пуруша не перестает быть самим собой, как бы ни играла перед ним природа: «Дух не является ни свободным, ни освобожденным, ни переселенным. Это природа в разных аспектах переселяется и может быть скованной или освобожденной» («Санкхья-карнта» 62).

Второе творение пракрити — аханкара, вследствие которой происходит индивидуализация интеллекта. Именно на этой стадии проявляется фундаментальная ошибка: смешивание природы и духа. Аханкара предлагает веру в то, что «я» есть «тот, кто действует» (картри), «тот, кто приобретает опыт» (бхоктри). Этому вымышленному субъекту (или, по меньшей мере, узурпированной реальности) теперь противопоставляется мир «внешних» объектов. Сознание — свидетель пуруши. «Я» соединяется с опытом, нескончаемо принимает форму деятельности, в которую оказывается вовлечено, или форму чувства, которое его пронизывает.

Начиная с принципа индивидуации эволюционный процесс раздваивается. Из первого потока, управляемого саттвой, появляется одиннадцать способностей (индрий), составляющих субъективный мир: а) пять органов или способностей (в зависимости от того, рассматривают ли их телесно или психически): сознание (джнянендрия, или буддхиндрия); уши, или слух; кожа, или осязание; глаза, или зрение; язык, или вкусовые ощущения; нос, или обоняние; Ь) пять органов или способностей действовать (кармендрия): голос, или речь; руки, или хватание; стопы, или передвижение; анус, или испражнение; половые органы, или размножение; с) манас — индивидуальная мысль, которая координирует и управляет: как способностями сознания, так и способностями действия; эта ментальная форма вместе с понятиями «я» {аханкара) и «интеллект» (буддхи) — «внутренний орган» (антах-карана), в отличие от первых десяти индрий, составляющих «внешние чувства».

Если порядок развития джнянендрии одинаков и различных школах, то в иерархии кирмеидрии наблюдается значительное различие, что также изменяет их связь с танматрами и бхутами. Так, веданта обычно дает список в следующем порядке: голос, стопы, кисти, половые органы, анус; знаменитый тантрический текст «Шаткакранирумана» — голос, половые органы, анус, кисти, стопы.

Эти тринадцать «психических инструментов» (три внутренних и десять внешних) ассоциируются с тремя часовыми и десятью охраняемыми воротами цитадели — человека. Пять чувств соответствуют въездным воротам, пять действенных способностей — выездным. «Каждый человек, — пишет Вачаспати («Таттва-каумади» 23), — сперва использует внешние чувства. Затем он обдумывает (с помощью манаса), далее он действует в приложении к своей индивидуальности, примеряя предметы к самому себе (с помощью аханкары), и, наконец, он определяет (с помощью буддхи решает, что ему должно делать)».

Из второго потока, управляемого тамасом, происходят пять татчатр, или элементарных сущностей, обозначаемых названиями чувственных свойств, хотя эти последние пребывают здесь еще в первобытном состоянии: слух, осязание, зрение (с двойным восприятием: формы и цвета), вкус, обоняние. Из этих пяти тонких элементов происходят пять действительных элементов (бхута), которые, сочетая свои атомы в различных пропорциях, служат для образования всего объективного универсума (эфир, воздух, огонь, вода, земля).

Схема, которую мы только что набросали, имеет огромную целесообразность в практике йоги: «горизонтальная» целесообразность состоит в том, что она позволяет (через связи, устанавливаемые между различными «коридорами» реальности) многочисленные медитации; но главное — «вертикальная» целесообразность: в той мере, в которой таттвы реконвертируются одна в другую, в зависимости от противоположного смысла их эманации; впрочем, речь идет о естественном процессе; то, что пракрити «раскрутила» в определенном порядке, эта схема «закручивает» в противоположном направлении, будь то конец космической эры или отдельной жизни; но здесь речь идет о пассивных, несознательных «смертях», тогда как в случае «активной смерти», которую представляет инициация, йога идет против течения добровольно и сознательно — по этапам проявления до устранения собственной личности (своего атмана) в непроявленном абсолюте. Специфическая форма йоги, лайя-йога («йога растворения»), также посвящена этой методике (см. гл. 4, IV).

Теперь мы должны пополнить список из двадцати пяти таттв рядом понятий, касающихся тонкого тела, переселения и Освобождения, без которых невозможно понять цель санкхьи и йоги.