Название «пашупата», или
адепты Шивы Пашупати — «властелина скота»,
появляется в «Махабхарате», затем — эпиграфически —
в первые века нашей эры. Похоже, оно связано с
учением нога по имени Лакулиша («господин, который
носит дубину»), чье учение распространилось из
Гуджарата в Мисор, затем на север вплоть до Непала.
Секта пашунатов, расцветшая в IX—X веках, судя по
всему, исчезла к XIV веку, если только, как это
часто случается, не была поглощена какой-либо другой
сектой. Мы еще вернемся к некоторым «эксцентрическим
практикам», приписываемым ей, а также к другим
школам, которые в большей или меньшей степени можно
рассматривать как ее ответвления. Но стоит на
некоторое время остановиться на фундаментальных
положениях ее теологии, поскольку они характерны для
всех шиваитских направлений, главным образом в Южной
Индии.
Признаются три вечные реальности, различные по
природе: Пати — «Господин», пашу — «скот», паша —
«связь».
Шива, «благожелательный», — это Пати, бог, высший
властелин всех существ и защитник скота,
бесконечный, неделимый, абсолютно свободный и
сознательный, один-единственный, всеведущий,
всемогущий, вездесущий, считается, что он всегда
связан со своей энергией — шакти. Благодаря
последней он приобретает свои пять функций, три из
которых космические: проявление, поддержка,
разрушение (аспекты, которые индуизм в целом
возлагает на Брахму, Вишну и Шиву), — а две касаются
отдельных душ: сокрытие, то есть способность скрыть
последнюю истину, и, наоборот, милость, то есть
способность выявить эту истину.
Пашу — это инкарнированные души, связанные с
экзистенциальным предназначением, подобно
прирученным человеком домашним животным. Тем не
менее только человек, в отличие от животных,
обладает возможностью духовного освобождения. Так
что рождение в человеческом теле можно считать очень
благоприятным «шансом», который важно не упустить.
И наконец, паша создает условия, делающие душу
узницей, затягивающие ее «удавки». Перечень и детали
этих связей меняются в зависимости от секты. Тем не
менее их можно свести к трем основным категориям:
1) в первую очередь нечистота — прирожденная,
врожденная (сахаджамала), или даже «атомическая» (анавамала),
поскольку она «атомизирует» сознание, налагает на
него чувство ограничения и конечности, душа которой
может освободиться только действуя и сталкиваясь с
объективным универсумом;
2) майя, материальная причина мира (тогда как шакти
является причиной действенной), мощная иллюзия Шивы,
благоприятная тем, что вкладывает в душу опыт,
обязательный для ее очищения, предварительно
заключив ее в определенное количество «панцирей»,
ограничительных условий (временность,
множественность, причинность, желание, знание);
3) наконец, карма, шиваитская концепция которой не
сильно отличается от представлений всех прочих
индуистов за одним исключением: считается, что
милость Шивы, снисходящая в ответ па горячее
поклонение и значительные усилия йога, может
оказаться достаточной для уничтожения всех
загрязненных остатков судьбы.
Эти главные понятия являются, таким образом, общими
для всех шиваитских школ, обнаруживая при этом
значительные нюансы. В первую очередь здесь стоит
различать корпус прекрасно систематизированных
учений, основанный на 28 фундаментальных агамах плюс
примерно 200 второстепенных текстов {упагама),
написанных на санскрите примерно в X—XIV веках, — «Шайвасиддханта»,
или «Выводы, относящиеся к Шиве».
Считается, но только предположительно, что
большинство этих трактатов появилось в Южной Индии,
хотя их влияние могло оказываться и на другие
регионы, в частности на Кашмир (род Кантха).
Согласно санскритской «Шайвасиддханте», существует
никогда не прекращающаяся двойственность: Шивы
(чистого сознания) и первичной материи, откуда
происходит феноменальный мир между высшим Я и
отдельными душами, которые, однажды освободившись,
остаются отделенными от Него. Основное свойство
властелина — милость. Шива действует, создает,
поддерживает, разрушает, преображает, ослепляет или
озаряет всегда из милости. Чтобы ее получить, нужно
исчерпать последствия его действий, поскольку мир
получился именно как результат этого.
Если теперь бросить взгляд на тамильский шиваизм
(который также называют шайва-сиддхантой), мы
обнаружим тот же акцент на милости или божественном
сострадании, но более централизованный взгляд на
высший принцип и эмпирический универсум. С одной
стороны, поддерживается разница между Шивой и миром,
с другой стороны, утверждается неразрывный характер
их союза (абхеды). Таким образом, мы подходим к
теории бхедабхеды («различия и неразличия»), или
умеренного дуализма. Это направление, очень живучее
в стране дравидов, опирается одновременно на агамы и
на народное учение о шестидесяти трех «святых»
обновителях — найянарах, исполненное энтузиазма
поклонение которым в VII—VIII веках способствовало
вытеснению конкурирующих религий (джайнизма и
буддизма).
Что касается современных религиозных обрядов, то
следует отметить, что это направление дало
священнослужителей для великих шивантских храмов на
юге. Йога если не игнорируется в целом, в любом
случае имеет гораздо меньшее значение, чем ритуал.
Более того, тантрические дисциплины либо
отсутствуют, либо делаются совершенно пресными. В
этом тамильский шиваизм ничем не отличается от
вишнуизма, распространенного на тех же территориях,
с его неведическим ритуалом {панчаратра), в котором
религиозные обряды, теоретически являющиеся
тантрическими, заменены субститутами, не
отвергающими ортодоксию: строгие брахманы,
шривайшнавы, следуют учению Рамануджи («недуализму
знатока»), соединяя его с поклонением Вишну и его
паредру (Шри).
Далеко от этих «мудрых» форм встречаются
аскетические и экстравагантные методы,
позаимствованные у древней секты пашупатов, а
корнями своими уходящие гораздо глубже в прошлое
Индии — арийской и аборигенской. Пашупаты
формировались из брахманов. Но как только они
заявляли себя наследниками, отказавшимися от
наследства (пашупатавратами), они теряли свою
кастовую принадлежность и оказывались вне и над
общественной системой. Посыпание золой (бхасман)
трижды в день — это их отличительный признак (линга),
оставшийся таковым для многих шиваитстких аскетов
наряду с ношением трезубца, с заплетенными в косы
волосами и тремя горизонтальными полосами на лбу.
Применяя ямы и ниямы классической йоги, они
культивировали абсолютный отказ от предметов этого
мира, концентрируясь исключительно на Шиве или на
одном из его символических имен. При интенсивном
соблюдении обрядов такой йоги (пашупата-йоги) они
становились сиддхешварами («теми, кто реализовал
Властелина») и овладевали оккультной властью (сиддхи):
вездесущность, видение на расстоянии, чтение чужих
мыслей и т. д. Тем не менее их высшая цель
основывалась на союзе с Шивой, а не на совершенной
автономии или магической власти.
Их аскеза также принимала сознательно шокирующее
выражение, направленное на вызывание ненависти:
беспричинный смех, совершение бессмысленных
поступков, храп или притворный сон во время
бодрствования, прихрамывание, пожимание плечами,
беспричинный крик, кривляние перед женщинами, дрожь,
потеря контроля над ногами, изображение безумия или
дебильности и т. д. Все «ненормативное» поведение,
ассоциировавшееся с поведением самого Шивы, который
описывался бродящим по лесам и горам или по полям
кремации, одиноким или в сопровождении духов и
демонов, сеющим повсюду ужас, тревогу и оцепенение.
Мрачное, провоцирующее поведение, похоже, еще больше
отдаляло их от других сект, тоже исчезнувших или
маргинальных: агоры, капалика и, в меньшей степени,
каламукха.
Первые, чье эвфемистическое название означает
«нестрашный», часто посещают кладбища и — согласно
принципу, гласящему, что не существует ни чистого,
ни нечистого и что нужно уметь превозмогать как
отвращение, так и влечение к чему-либо, — питаются
нечистотами. Засвидетельствованы и случаи
каннибализма, но что касается человеческих
жертвоприношений (добровольных и нет), то они
вменяются в вину другим сектам — шайва и шакта. Эти
крайние извращения, впрочем преувеличенные в
рассказах их хулителен, в любом случае не имеют
ничего общего ни с аутентичным шиваизмом, ни с
аутентичной йогой. Другие виды скандального и
мрачного поведения, которые им приписывают (инцест,
использование при медитации трупа), могут быть
связаны с буквальной интерпретацией символов или с
какими-либо элементами, отделившимися от йоги и
получившими направление в сторону красной или черной
магии.
Появившиеся в V или VI веке капалики («носители
черепов», называемые так потому, что они собирали
подаяние в человеческий череп) поклоняются Шиве в
его ужасной форме (Бхайрава), женатому на Бхайрави
(«ужасной»). Многие черты сближают их с патхами и
сиддхами индуистского и буддистского тантризма:
использование в ритуальных целях черепов, гирлянд из
костей, ношение барабана в форме песочных часов {дамару)
и т. д. и — в более фундаментальном плане — подрыв
этико-социальных ценностей, разрыв всех «связей»
(таких, как жалость, надежда, безнадежность, стыд,
страх, отвращение и т. д.). Как каулы и другие
адепты тантрического «пути левой руки», они
практикуют панчамакару («пять М»), то есть
использование пяти «субстанций», запрещенных
ведической ортодоксией, на санскрите они все
начинаются с буквы «м»: мадья (алкогольные напитки),
манса (мясо), матсья (рыба), мудра (злаковые, за
исключением риса) и, наконец, майтхуна (соитие) с
женщинами, прошедшими инициацию, часто — из низшей
касты (прачки, домби, буддийские тантры).
Менее экстремистской в своем проявлении, похоже,
была секта каламукхов («черные лица»), влиятельная в
Карнатаке в XI - начале ХШ века. Распространившись в
храмах и монастырских школах, она принимала бедняков
и странствующих аскетов. Сегодня она исчезла.
Возможно, она ассимилировалась новой сектой
вирашайаов, или лингаятов, все еще широко
распространенной в центральной части Декана. Слово
«вира», которым именуют ее членов, напоминает о
героизме, с которым в начале своей истории они
боролись за свое признание. Что касается названия «лингаят»,
оно образовано от линги (аксиального «символа» Шивы)
в форме столба па цоколе или яйцевидной формы,
который носили на шее, впрочем не вкладывая в него
никакого сексуального смысла. Руководимая бродячими
монахами — джангамами («лингами в движении») секта
отрицает Веды, касты, образы, неравенство между
полами, свадьбы детей, сохраняя частные ритуалы,
жертвоприношения и иные строго соблюдаемые правила,
заимствованные непосредственно у брахманов —
наследников, отказавшихся от наследства.
Шиваитская йога
Тантрический шиваизм Кашмира